Призрак кургана - Страница 38

Мате и Урбан. Оба в зеленых шортах, темных очках, с тонкими, как скелеты, гоночными велосипедами.

– Как оно? – спросил Урбан.

– Нормально.

– Мы сказали, ты ночевал у приятеля, – понизил голос Мате. – Так ведь?

– Вроде того… я ночевал в рыбарне.

– Здорово. Наверняка веселее, чем в Кальмаре. Фильм – полная чушь.

Юнас кивнул и вспомнил мертвых моряков. И опять почему-то подумал про Африку. В голове начали бить боевые барабаны. Ему очень захотелось позвонить матери и попросить забрать его отсюда.

Но не позвонил. Он должен остаться. Работать.

Мате и Урбан укатили на своих велосипедах, а он опять пошел на виллу дяди Кента. Деревянные доски веранды надо было сначала ошкурить, а потом пропитать специально заказанной китайской соевой олифой.

Внезапно он услышал за спиной звук мотора. Кент свернул к гаражу и остановил машину. Отсюда было видно, как он говорит с кем-то по мобильнику. Вернее, скорее слушает: кто-то говорит, а Кент время от времени односложно отвечает. Лицо красное и потное. Он закончил разговор и довольно долго сидел за рулем и смотрел на пролив. Покачал головой и набрал чей-то номер.

Какая-то у него неприятность, но Юнасу вовсе не хотелось знать какая именно. Кент, похоже, его и не видел, слишком был возбужден разговором. Через пару минут он дал задний ход, развернулся и уехал.

Юнас с тоской посмотрел на доски веранды. Всё, каникулы кончились.

Накануне отец показал, как шкурить.

– Спокойные, равномерные движения, Юнас, и старайся за одно движение захватить как можно большую поверхность. Рука все время должна двигаться, тогда не снимешь лишнего.

Юнас взял шлифовальную машинку, нажал на кнопку и начал двигать вдоль досок – спокойно и равномерно.

Это было нелегко. Он сразу вспотел. Грязь въелась глубоко, и приходилось по нескольку раз водить по одному и тому же месту, пока доберешься до натурального светлого дерева.

С другой стороны – хорошо. За работой ни о чем не думаешь. Ни о парне с топором, ни о трупах матросов.

Минут через двадцать стеклянная дверь поехала в сторону, и на веранде появился заспанный отец:

– Привет, Юнас!

Шорты, расстегнутая сорочка и сандалии.

– Идет дело? – Он помахал рукой.

Юнас молча кивнул. Отец расслабленно пошел к бассейну, тяжело опустился в шезлонг и закрыл глаза.

Что он, с похмелья, что ли? Отсюда не поймешь.

Юнас продолжал работать. Две доски готовы. Пот по спине лил ручьями, и он решил передохнуть.

Подошел к отцу, сел на ограду бассейна и опустил ноги в прохладную воду Отец улыбнулся.

– Ты корабль видел? – спросил Юнас.

Отец посмотрел на него, потом на пролив:

– Какой корабль?

– Большой. Вчера вечером.

– Вчера не видел. А так уже несколько здоровых лайб прошли, пока мы здесь.

Юнас не стал продолжать разговор. Посидел, поболтал ногами в воде, дождался, пока высохнет пот.

– Пошел продолжать.

Дело пошло побыстрей. Он приноровился к машинке, и ему даже понравилось. Всегда интересно работать, когда видишь результат.

Поводив машинкой, он встал и потянулся – затекла спина. И сразу заметил, что за ним наблюдают с другой стороны прибрежной дороги. Там, рядом с курганом, стоял седой дядька в темных очках и смотрел на виллу Клоссов. Красная футболка с длинными рукавами, а лица не видно. Слишком далеко.

Старик стоял между двух камней, свалившихся когда-то с могильного кургана, и, когда Юнас осознал это, у него похолодело в груди.

Он обернулся – интересно, видит ли отец? Но тот спал в шезлонге с полуоткрытым ртом.

Юнас опять взялся за работу. Закончив доску посмотрел в сторону кургана.

Там никого не было. Старик исчез.

Герлоф

Птицы распелись на славу. Герлоф подкрутил слуховой аппарат до максимальной громкости, и щебет теперь звучал как настоящий летний концерт в парке. Кому нужны патефоны-граммофоны, стерео-видео, когда есть черные дрозды? Ему не нужны, уж это точно.

Дело шло к вечеру, но было по-прежнему тепло и безветренно. Лень прошел, скоро и июнь кончится, а он только и делает, что дремлет на солнышке.

Немного болела голова, скорее всего после бессонной ночи. Внуки тащили его играть с ними в мини-гольф, он придумал какую-то отговорку и теперь слушал дроздов.

Скрипнула калитка.

Вернулся вчерашний ночной гость, Юнас Клосс. Герлоф помахал ему рукой. Мальчик подошел поближе.

– А Кристофер дома? – робко спросил он.

– Сейчас нет.

– Мы хотели поиграть с «Нинтендо».

Герлоф на всякий случай кивнул. Он понятия не имел, что это за зверь такой – Нинтендо. Собака? Странное имя для собаки.

– Ребята там, за рестораном. Скоро придут… Как ты сегодня, Юнас?

– Хорошо.

Одно слово. И замолчал.

Герлоф подождал немного.

– Все думаешь про этот… корабль?

Юнас напряженно кивнул.

Как струнка, подумал Герлоф. Его не отпускают эти мертвецы. Это мне знакомо. Семьдесят лет прошло, а я помню, как Гилберт Клосс замертво рухнул на кладбище. Я был тогда всего-то на пару лет старше, чем Юнас, а помню, будто вчера это было… нехорошо, если мальчонку будут всю жизнь преследовать такие видения.

Он выпрямился на стуле:

– Юнас… Думаю, я знаю, что случилось с этими матросами. Они никакие не зомби, не призраки и не чудовища. Они отравились газом.

– Газом?

– От рыбы в трюме. Ты же сам сказал, там сильно пахло рыбой. И я думаю, что рыба на жаре протухла, и…

Он слово в слово повторил то, что рассказал Тильде.

Юнас слушал молча, и Герлофу показалось, что мальчик немного успокоился.

Юнас собрался уходить, но Герлоф его окликнул:

– А этот парень с топором? Вспомнил, где ты его видел?