Призрак кургана - Страница 58

Он вдруг вспомнил свое детскую мечту, как он представлял себя шерифом в Америке. Они едут и едут в темноте, наверное, несколько десятков километров. Свен молчит. И Арон тоже – ему даже в голову не приходит затеять разговор с этими суровыми военными.

Наконец машина останавливается в свете прожекторов. Прожектора установлены на черной башне, возвышающейся над окружающим лесом.

Сторожевая вышка. От нее в темноту по обе стороны уходят ряды колючей проволоки. В ограде открылись ворота, машина проехала еще метров сто и встала у низкого кирпичного здания.

– Выходите.

Охранник с пистолетом в руке ведет их по длинному коридору. Цементный пол, глухие деревянные двери. Откуда-то доносятся странные звуки – то ли стоны, то ли выкрики.

Одна из дверей открывается, и Арон видит уходящую в подвал каменную лестницу.

Герлоф

Герлоф ни разу в жизни не был у Клоссов. Лаже на их участок заходить не приходилось. Собственно, участок не особенно большой. Красивый, выложенный шестиугольными гранитными плитами лвор с декоративно подстриженными кустами букса, можжевельника и ярко-синей куриной слепотой. Сад огражден от дороги каменной стеной, а за стеной два длинных дома, южный и северный. Довольно высокие, но одноэтажные, похожие на огромные остекленные ящики. Чуть поодаль – гаражи и гостевые домики.

В пятидесятые годы Герлофу предлагали купить участок в первом ряду, но он отказался. Он в то время был моряком, и в свободное время у него не было никакого желания таращиться на пролив. Поэтому его домик стоит там, где стоит. Подальше от воды. Хочется посмотреть на воду – спускайся в рыбарню.

Его подбросил Ион. Никто из хозяев не вышел Герлофу навстречу, не пригласил в дом. У ворот его встретила среднего возраста женщина, в короткой стрижке заметно проступала седина.

– Герлоф Лавидссон?

– Именно так.

Он никогда раньше не встречался с этой дамой, но сомнений не было – она из полиции. И одежда выдавала: темная юбка, белая блузка да еще тонкая, но все равно шерстяная кофта. Кому еще придет в голову надеть кофту в жаркий июльский вечер?

Она протянула руку для пожатия и представилась:

– Сесилия Сандер. Я специалист по работе с детьми в полиции округа. Допросы и все такое. А вы, значит, свидетель.

– Именно так, – опять сказал Герлоф.

– Вы в курсе, что это значит?

– Думаю, да. Слушать и запоминать.

– Хорошо. – Она пошла к южной вилле.

Герлоф прошел за ней по свежеошкуренной веранде. Лвери раздвинулись. В большом зале с полированным каменным полом и дубовыми панелями на стенах было на удивление прохладно – где-то работали невидимые кондиционеры.

Сестра Кента Клосса – джинсы и палевая шелковая блузка с изящным вырезом – встретила их у дверей. Она приветливо улыбнулась и протянула руку. Распущенные волосы элегантно падали на плечи.

– Герлоф?

– Добрый день… мы ведь и раньше виделись.

Он почему-то надеялся, что она вспомнит.

– Вы были в доме престарелых в Марнесе, рассказывали историю вашей семьи. И «Эландика».

– Ла-да-да… припоминаю – прошлым летом… Очень интересный был разговор. Пожилые люди могут рассказать столько интересного…

– Тем, кто захочет выслушать, – вставил Герлоф невеселую реплику.

Она улыбнулась и повела его дальше. Они прошли мимо выключенной беговой дорожки, большого винного стеллажа.

В креслах вокруг низкого дубового столика сидели несколько человек. Здесь настроение было явно напряженным. Серьезней всех выглядел главный герой – Юнас Клосс. Рядом с ним, покровительственно положив руку на плечо мальчику, сидел Кент Клосс – в меру загорелый, спортивный, в светло-бежевом летнем пиджаке.

Еще трое подростков, все опрятно одетые, в сорочках и темных джинсах. Герлоф знал только, что кто-то из них родной брат Юнаса, а двое других – двоюродные.

Миловидная молодая женщина принесла кувшин воды со льдом. Герлоф сначала решил, что это еще какая-нибудь родственница, но, когда она на ломаном шведском сказала «пожалуйста», сообразил что к чему. Наемная работница. Когда-то это называлось «прислуга». Подумать только – есть еще люди, которым это по карману.

– Итак, – сказала Сесилия Сандер, заняла место у торца и улыбнулась. – Семейная конференция закончена. Начинаем допрос. Мне бы хотелось, чтобы с нами остался только Юнас и кто-то из родителей. Остальные свободны. И погода, как видите, замечательная.

– Останусь я, – быстро сказал дядя Кент. – Я дядя Юнаса. Родителей здесь, к сожалению, нет.

Он улыбнулся, но улыбка осталась без ответа.

– А где они, Юнас? – спросила Сесилия.

– Мама дома… мы живем в Хускварне. А папа здесь, только… – Он замолчал и посмотрел на дядю.

– Он шеф нашего ресторана и должен быть на месте. Иначе мы лишимся лицензии на торговлю алкогольными напитками.

Сесилия посмотрела на Юнаса.

– Ну, хорошо, – сказала она. – Тогда начнем.

Открыла блокнот и перелистала записи.

– Вечером в конце июня, двадцать восьмого, если точно, ты с братьями собирался в кино в Кальмар. Но не поехал. Вместо этого решил пойти на берег.

– Так и было.

– А почему? Почему ты не поехал в кино?

– Фильм только с пятнадцати… Они меня не взяли.

Кент прокашлялся и наклонился над столом:

– Старшие братья так решили. У нас за спиной… я уже говорил с ними на эту тему. Они раскаиваются.

Герлоф обратил внимание, что Сесилия Сандер слушает Кента, но смотрит при этом на Юнаса.

– Значит, ты пошел на берег. И что было дальше?

Юнас обвел взглядом сидящих:

– Тут я увидел корабль… ну, я взял резиновую лодку хотел покататься. И увидел корабль.