Призрак кургана - Страница 25

Поиграть? С кем ему здесь играть? Ни одного приятеля в поселке. И как назло, никого в его возрасте. Либо старше, либо совсем малышня. Старшие в компанию не берут, а с малышами неинтересно.

В доме нигде не спрячешься, у взрослых пирушка, начнут бродить по комнатам… Хорошо бы исчезнуть, а потом появиться, перепрыгнуть во времени через три часа… если бы это было возможно, он так бы и поступил.

– Привет, привет!

Отец появился в гостиной и поглядел на устроившихся на диване сыновей – Юнасу показалось, что смотрит он с некоторым удивлением, будто впервые их видит, хотя за последние годы они встречались не раз и не два. Несколько раз.

– Значит, кино в городе?

Юнас промолчал.

– Поедете на автобусе, Мате?

– На машине. Урбан поведет.

– О'кей. Значит, никакого пива.

Мате возвел глаза к потолку:

– А ты-то сам? У вас же сегодня вечеринка, выпьешь небось от души?

– Ничего подобного, – сказал отец, отводя глаза. – Что вообще за разговор? Ты меня хоть раз видел пьяным?

– Мать видела. Говорит, ты даже на свадьбу пришел поддатым.

Юнас молчал. Ему был неприятен этот разговор. Хоть бы тетя Вероника появилась, прямо сейчас…

Отец посмотрел на Матса:

– Это было давно. Вас еще и в проекте не было. В нашей первой квартире… мы тогда пировали круто, иной раз и с перехлестом. Кстати, Анита тоже не была такой уж трезвенницей. Тоже вытворяла дай бог…

– Не кати на маму…

– Я говорю, как было, Мате.

Юнас медленно, стараясь не обращать на себя внимания, встал с дивана. Никто, может, и не заметит. Он мелкими бесшумными шажками двинулся к стеклянной двери на веранду Осталось только открыть дверь…

– Юнас?

Он остановился и повернулся. Где только отец нашел такую улыбку – словно приклеенная.

– Пошли искупаемся?

Голубое, даже синее небо, ни облачка, сухой теплый воздух, но Юнаса знобило. Ему было очень одиноко, хотя рядом с ним шел отец. Никакого кино в Кальмаре… Одиночество, одиночество, одиночество…

Они перешли дорогу и вышли на обрыв. Отец почти все время молчал. На секунду остановился около кургана и показал на камни:

– Многие думают, там клад зарыт. Но ты-то знаешь, что это древний могильник?

Юнас кивнул:

– Мы учили в школе. Бронзовый век. Между каменным и железным.

– Вот именно. Тут и лежит какой-нибудь вождь бронзового века. Знаешь могильник короля Мюсинга на юге острова? И здесь какая-нибудь шишка, только помельче. Ты ведь не боишься могил?

– Нет. Не боюсь.

Во всяком случае, не сейчас, когда светит солнце и отец рядом. Подумаешь, могильник – чего там бояться? Но по вечерам он не любил здесь бывать. Начинало казаться, что эта безобидная куча камней – врата в какой-то иной мир и призрак похороненного в бронзовом веке воина появляется из могилы и превращает людей в зомби-убийц.

Они начали спускаться с обрыва по каменной лестнице, и тут отец что-то сказал. А что – Юнас не расслышал.

– Что?

– Как мама себя чувствует? – повторил отец.

– Вроде ничего… много работает в своей школе.

– Хорошо… хорошо, когда есть работа.

Похоже было, что он собирается продолжить монолог о матери, но Юнас поспешил вниз по выщербленным временем ступеням.

С общего пляжа доносились смех и визг, но на участке берега у виллы было пусто. Пусто и очень жарко. Волны осторожно ощупывали седые известняковые валуны. Немного южнее из воды торчали толстые деревянные шесты в ряд. Они шли наискосок от берега в море. Довольно далеко, метров сто, не меньше.

– Гляди-ка, они и в этом году поставили донные сети. Значит, угорь еще не перевелся…

В нескольких метрах от лестницы стоял большой кирпичный сарай, называемый по традиции рыбарней. Но там теперь хранились не сети и рыбацкая утварь, а пляжная мебель и купальные принадлежности. Сарай был заперт на висячий замок, но Каспер сказал ему комбинацию.

Желтая резиновая лодка Каспера была на месте. Лаже с пластиковыми веслами в уключинах. Воздуха за зиму поубавилось, и лодка выглядела довольно грустно. Каспер давно ею не пользовался, а Юнас, хоть и катался в прошлом году за год порядком вырос. Скоро лодка и ему будет мала.

Отец вытащил лодку на солнце:

– Хочешь погрести?

Юнас молча кивнул.

– Пожалуйста…только недалеко. Я помогу тебе ее накачать.

Пока отец накачивал лодку Юнас быстро натянул плавки. Ему очень хотелось проехать на лодке вдоль сетей и посмотреть, как в придонной зеленоватой тьме извиваются туманные тени попавшихся угрей.

А продолжать разговор с отцом… Рано или поздно он не удержится и спросит, почему тот угодил в тюрьму. Юнас знал, что что-то там было незаконное. Деньги, таможня… что-то, о чем ни отец, ни он сам говорить не хотели.

Всю семью опозорил, сказал как-то Мате, когда они были вдвоем. Причем сказал так, будто главным было не то, что отец делал что-то противозаконное, а что он по глупости угодил в каталажку.

Возвращенец

Тени становились все длиннее и длиннее, а потом солнце скрылось за горизонтом, и день как-то сразу состарился, поседел, как волосы Возвращенца. Линия горизонта постепенно исчезла, и море на западе выглядело как постепенно темнеющий театральный занавес.

Люди в тени деревьев почти не видимы – серые тени.

Пора.

Пекка и Возвращенец проникли на обнесенную изгородью территорию «Эландика» с севера и двинулись на юг, стараясь идти лесом, чтобы их не увидели с берега. Это было и нетрудно, и безопасно – посадки шли почти до самой гавани. На парковке пусто. Рабочий день кончился.

– Ты как? – спросил Возвращенец.

– Нормально.

После убийства охранника Пекка притих. Глаза его беспокойно бегали, но он молча подчинялся указаниям.